Этот парень с гитарой

Бывшего руководителя, музыканта и солиста группы «Район» Каневского РДК Владимира Тарасова знают многие. Любовь к музыке Тарас, а именно так его называют в творческих кругах, пронёс через всю жизнь, чем бы ни занимался.

Ты помнишь, как всё начиналось?

– Владимир, когда ты полюбил музыку?

– С раннего детства, с колыбельных матери. Наша семья была очень поющей, и домашние пиршества всегда сопровождались украинскими и казачьими песнями. Голоса прекрасные были и у матушки, и у бати, покойных. Кроме того, мой старший брат учился в музыкальной школе, потом туда поступил и я. Мечталось о гитаре, но такого класса тогда не было, пришлось три года играть на… балалайке. Это для меня была смерть! Почему? В то время выходили миньоны с теми же «Песнярами» и «Весёлыми ребятами», всё это было на слуху, и на этом фоне – балалайка. Ты только представь, как ко мне относились одноклассники, спрашивая: «На чём ты играешь?». И я угрюмо отвечал: «На балалайке».

– И когда в твоей жизни появилась гитара

– Старший брат, студент Новочеркасского политехнического института, привёз домой семиструнку, переделанную под шестиструнку, и лет в 12-13 я начал её осваивать. Для родителей это был шок: им по вечерам фильмы по телевизору хотелось посмотреть, а тут рядом сидел сынок и терзал гитару. Первое, что начал играть, как сейчас помню, – «Криденс» «Видел ли ты дождь?», а также любимейшую мною в то время вещь «Толстый Карлсон». Это увлекло, поэтому я приставал к приезжим и местным музыкантам с просьбой: «Дяденька, покажи аккорд». И некоторые помогали. А в основном до всего доходил сам, потому что специальной литературы тогда было очень мало. И однажды случился Час Икс. Это было в первой школе, в седьмом классе на вечере. У школьного ансамбля произошла очередная заминка: пайка, магнитофон не работал, наступила двадцатиминутная пауза, народ возмущался. Я подошёл к гитаристу Мише Рубану – он был на год старше, мы дружили с детства, и он дал мне гитару. И я как зарядил пять-шесть песен – танцевал весь зал!

– Что исполнял?

– Весь срез «Бременских музыкантов», опять же «Криденс», кое-что из «Битлов». По тем временам это было круто. Правда, учителя английского языка неодобрительно качали головами по поводу моих «содранных» с миньонов текстов – они же чётко не прослушивались, пел, как слышал. Ну, как получалось, так и получалось. Это попозже у меня была хорошая практика общения на английском, когда я матросом, боцманом работал в море.

– И наутро ты проснулся знаменитым на всю школу?

– Так и было. После этого Миша пригласил меня играть в школьном ансамбле на ритм-гитаре. Поначалу я отнёсся к этому ровно, так как серьёзно увлекался спортом, имел несколько разрядов. Но потом узнал, на какой базе проходят репетиции нашего ансамбля – в клубе «Победа». Там же репетировал и ведущий коллектив не только Каневского района, но и северной зоны края – эстрадный ансамбль «Кубанский сувенир». Это были взрослые музыканты, гастролирующие даже за границей. И у нас, пацанов, появилась возможность играть на профессиональных чешских и немецких музыкальных инструментах. А руководил нами великолепный музыкант Николай Логиновский, Царство ему небесное. Вот тогда я и познакомился с великими для меня клавишниками Виталием Новиковым и Володей Внуковским.

Когда уйдём со школьного двора

– После школы я оказался в ПТУ в Ворошиловграде. Там получал профессию электрика промышленного оборудования. И там тоже не расставался с гитарой. В итоге на областном творческом смотре-конкурсе наш коллектив занял второе место. Причём в жюри сидели Юрий Богатиков и София Ротару. Её убеждали, что я учащийся ПТУ, а она отмахивалась: «Да что вы мне рассказываете? У него чисто кабацкое поведение». Я пытался объяснить Софии Михайловне, что с четырнадцати лет на сцене, но она мне не поверила. Оттуда же, из училища, ушёл в армию. Меня забирали в музвзвод, но, как говорится, одна минута решила всё. Я и флейтист-молдаванин ждали старшину музвзвода. Когда возник старший лейтенант и спросил нас двоих: «А вы кто?» – «Музыканты». – «На чём играете?» – «На флейте и гитаре». – «Гитарист, давай к нам! У нас единственный в Советском Союзе учебный взвод плавающих танков в Венгрии, такой бронированный спецназ!». И я, недолго думая, перебросил вещь-мешок в другую машину.

Девятиклассник Михаил Рубан и восьмиклассник Владимир Тарасов

Отслужу, как надо, и вернусь

– Как сложилось после армии?

– Поступил в краснодарский станкостроительный техникум, хотелось стать механиком. И там встретил старого приятеля, гитариста Юру Штерле, который учился в институте культуры. Он играл в ансамбле, музыканты которого были студентами «кулька». Юра пригласил меня на вокал и на ритм-гитару. Для меня это была хорошая школа. Ох, «чесали» отлично! А ещё я был на подмене в ресторане «Кавказ» – солидный приработок к стипендии, родители обижались, когда я отказывался от их денег – своих хватало. После окончания техникума стал работать в ГПУ. Там я играл в музыкальном коллективе, которым руководил Анатолий Акулов. В газопромысловом управлении проработал пять лет, потом меня пригласили в РДК, в группу «Вариант».

Вот – новый поворот

– «Вариант» – это Витя Редерс, Саша Дубченко, Сергей Штанько и две певицы – Валя Штанько и Ирочка Бибик. Я проработал в РДК до 96-го года. Потом интересная вещь случилась: приехал бывший студент-строитель новочеркасского института Саша Чигрин и предложил заняться своим творчеством. Мы собрались из нескольких коллективов: тот же гитарист Саша Чигрин, барабанщик Сергей Штанько, клавишник Юрий Жульев и я – получилась такая «подпольная» команда, андеграунд, группа «Вече», и стали писать свои песни. И в конце 90-х на первом фестивале джаз- и рок-музыки в Краснодаре мы неожиданно для нас взяли приз зрительских симпатий. После этого нашему коллективу поступило предложение работать в Майкопской филармонии, но с ней по техническим причинам не срослось. Прошло немного времени, и мне предложили работу в ансамбле клуба «Колос», а затем появилась возможность вернуться в РДК.

Мы – певцы и музыканты

– Вместе с Камо Галстяном мы начали набирать группу «Район». В неё подтянулся и Игорь Тараканов, приехавший из Соликамска. Тогда мы среди прочих исполняли песню из репертуара «Круиза» «Как трудно жить без светлой сказки». Решили сделать на неё клип. И, на мой взгляд, получилось неплохо (режиссёром клипа был редактор ТВК Сергей Кащеев, оператором и монтажёром – директор телестудии Михаил Моргун). Вместе с коллегами мы пробовали писать свою музыку, но как-то не пошло, потому что у каждого были свои задачи.

Компьютерная революция внесла свои поправки в музыку, и вот это было концом той старой живой музыки. Появились так называемые «самограйки», в которые уже были запрограммированы целые оркестровки. Первыми, как живые, «отпали» барабанщики, потом бас-гитаристы, команды уменьшались, так как востребованными стали более ёмкие коллективы. Опять же, стали появляться фонограммы на компакт-дисках. Кстати, первой группой, которая откровенно работала под фонограмму на концерте в РДК, была «НА-НА». Внимания больше уделялось не музыке, а зрелищности. А сама музыка дошла до уровня «два прихлопа, три притопа». Я ещё работал в группе «Район», когда появилась возможность работать то звукотехником, то звукооператором со звёздными командами: «Альфой», Надеждой Чепрагой, Екатериной Шавриной, Алёной Апиной, Татьяной Овсиенко и другими. Последняя «живая» команда, с которой мне посчастливилось работать звукорежиссёром в проекте «Последний дебют», – Ефрема Амирамова.

Не стоит прогибаться под изменчивый мир

– Володя, а кого из современных исполнителей ты слушаешь с удовольствием?

– Дальше моя жизнь сложилась так, что пришлось работать на судах загранплавания, тогда я видел много стран и знакомился с их культурой, а последние 11 лет работаю в охране. И за эти два десятка лет я выпал из музыкальной жизни – полная прореха. Но, работая в охране, начал плавно обращать внимание на современную музыку. Абсолютным открытием для меня стал Ярослав Сумишевский. Его культура исполнения, понимание материала – у него ведь два высших музыкальных образования – не оставили меня равнодушным. Интересно то, что его не принимает наш российский музыкальный бомонд. Кроме того, «цепляет» Трофим, исполняющий социальные песни, а хорошая песня всегда социальна. Кстати, меня удручают попытки наших федеральных каналов лишить песню социальности. Практически отсутствуют «ДДТ», «Алиса», «Чайф»… Послушай, о чём сейчас поют: об отношении полов плюс «рюмка водки на столе» – не за что глазом или ухом зацепиться. И, конечно, среди тех, кого люблю, – «старая школа», Коля Носков. В редкие моменты, когда он даёт концерты, понимаешь, что это не просто певец, а настоящий артист, умеющий создать мини-спектакль на сцене.

20 лет спустя

– В последнее время меня очень радует музыкальная Каневская: есть новые формы и новые люди. В той же группе «Район» сегодня работают певицы как со стажем, так и молодые: Яна Плотникова, как всегда, на высоте, Наташу Волик хотелось бы отметить. В День молодёжи для меня стала открытием Саша Медведева, я сразу определил профессионала. Потом узнал, что она работает и в ДК «Колос», и в «Чудо-Чаде» с детишками занимается. Вот с такой школой у детей будет правильное отношение к музыке.

Хотелось бы сказать и о работе студийников. У Камо Ашотовича Галстяна в гимназии хорошая студия, молодёжь там постоянно крутится – он создал своеобразный клуб, и это здорово. И не могу не сказать о таком умном и вдумчивом музыканте, тоже студийнике, Игоре Ивановиче Полтавцеве из ДК «Колос». Юрий Горяйнов тоже продолжает там работать. Порадовал и Виктор Григорьевич Грищенко, бывший бас-гитарист клуба сахзавода, ресторана «Нива», фермер, собравший коллектив и работающий «в живую» в стародеревянковском клубе «Россия».

Кстати, большое спасибо Владимиру Борисовичу Репину, что взял на баланс администрации поселения ДК «Колос», в котором задействован такой пласт музыкантов. Ведь важно то, что люди заняты делом и от них есть отдача. Я тоже не остаюсь в стороне: когда молодые или опытные музыканты обращаются ко мне за советом или с просьбой, никогда им не отказываю. Например, возвращаю к жизни старые «убитые» гитары и отстраиваю новые.

А ещё сегодня меня удивляет такая вещь: раньше всегда была проблема с приобретением музыкальных инструментов и аппаратуры, «выбить» их было невозможно. В советское и постсоветское время мы покупали всё за свои деньги. Тогда цена хорошего микрофона была как средняя годовая зарплата, а гитары, клавишных, ударной установки – порядка двухкомнатной квартиры. Всё это покупалось в ущерб семье, детям. Сегодня совсем другая картина – для коллективов района приобретается новая музыкальная аппаратура. Не хватает только хороших профессиональных звукорежиссёров. И это ложка дёгтя в бочке мёда.

Наталья Иванова
«10-й канал», № 44