Из класса.com

Нужно ли продлевать учебный год на лето? Кто должен дать учителю ноутбук для работы на удалёнке? И почему цифровые «обучалки» могут оказаться вредными для ребёнка? На эти и другие острые вопросы «РГ» отвечает учитель русского языка и права ГБОУ «Школа «Интеллектуал», сопредседатель Межрегионального профсоюза работников образования «Учитель» Всеволод Луховицкий.

– Всеволод Владимирович, учитель сегодня, так же как и врач, оказался на передовой: онлайн-уроки, родительские чаты, проверка цифровой «домашки», оценки в электронных дневниках… И параллельно – экспресс-курсы, чтобы стать продвинутым юзером. Насколько реально возросла нагрузка на учителя с переходом на дистанционку?

 Всеволод Луховицкий: В некоторых регионах и школах резкий переход на удалёнку заключался лишь в том, что учителя через электронный журнал стали задавать задания сразу «пачкой» – на всю неделю. В таком варианте нагрузка на учителя не возрастает – она перекладывается на детей и родителей. Но обвинять в этом педагогов нельзя: даже в продвинутой Москве, на мой взгляд, оборудования для полноценного дистанционного обучения не хватает. Что уж говорить о регионах.

Но если учитель действительно пытается организовать эффективное дистанционное обучение, то – да, нагрузка возрастает примерно в два раза. Я в течение двух недель работал онлайн – провёл 42 занятия. И абсолютно для каждого урока мне пришлось менять методику преподавания, подбирать новый материал. Многие оффлайн-форматы классной работы нельзя перенести в «цифру». А некоторые предметы преподавать дистанционно в принципе невозможно.

– Губернатор Подмосковья уже предложил поставить всем школьникам региона итоговые «пятёрки» по физкультуре, музыке и ИЗО.

Всеволод Луховицкий: Разумное решение. Как вы будете сдавать норматив по физкультуре в онлайне? Ответ – никак.

С другими предметами легче, но ненамного. Возьмём русский язык. Как только вы предлагаете написать ребёнку что-то на компьютере, у него в программе тут же включается автоматическая проверка орфографии. Большая часть заданий: «найди-исправь ошибки», «вставь буквы и пропущенные знаки», «запиши под диктовку» – в принципе оказываются неподходящими для «цифры». Единственное, что можно быстро и с ходу использовать, – это тесты. Но тест не научит человека грамотно писать. А ведь урок – это ещё и живой контакт «ученик – учитель». Я должен видеть реакцию школьников, чувствовать их настроение, видеть лица.

А что происходит сейчас? У многих ребят нет веб-камер, или они их не включают во время видеоконференции. Нужны совершенно новые методики, которые были бы эффективны в онлайне.

– Но ведь в Сети – уже десятки бесплатных цифровых «обучалок» и готовых методик: бери и пользуйся. Что с ними не так?

Всеволод Луховицкий: Я внимательно изучил цифровые ресурсы, которые активно рекомендуются школам.

Во-первых, там огромное количество содержательных и фактических ошибок. Судя по всему, никакой экспертизы вообще не проводится. Во-вторых, большинство этих онлайн-курсов выглядят так: стоит учитель, что-то вещает, задаёт домашку. Всё. Это не урок в его современном понимании. И уж точно не дистанционное обучение.

Самая большая ошибка школы – сделать онлайн-уроки пародией на оффлайн: с таким же расписанием, с короткими переменами, с одним и тем же материалом.

В некоторых продвинутых московских школах пошли по другому пути. Учитель говорит директору: «Я подготовил два интересных интерактивных цифровых занятия – с презентациями, видеороликами, практикумами – готов их провести». Другой учитель придумал виртуальную лабораторную работу. Все это встраивается в расписание и предлагается детям.

– И много ли учителей могут показать такой «высший пилотаж»?

Всеволод Луховицкий: Единицы. Большинство педагогов в стране не готовы к дистанционному образованию. И если кто-то думает, что достаточно обучить учителя выходить в «Zoom» или «Google-class», то он, мягко говоря, ошибается. Никакого отношения к преподаванию это не имеет. Для того чтобы учитель освоил новую методику преподавания предмета, нужны как минимум годичные курсы. В педвузах методику преподают два года. Сделать это в экспресс-варианте в принципе невозможно. Можно лишь создать видимость – и красиво отчитаться. Но реальную ситуацию в школах это не поменяет.

– Чтобы вести обучение онлайн, у учителя должен быть хороший компьютер. С нынешними зарплатами он его может себе позволить?

Всеволод Луховицкий: Сегодня этот вопрос решается так. Директор говорит: «Веди уроки онлайн». Учитель: «У меня плохой компьютер». Директор радостно отвечает: «Тогда работай из школы». Всё. Но в нормальной ситуации школа должна обеспечить всех учителей, как минимум, хорошими ноутбуками. Должна быть доплата за домашний Интернет во время работы на удалёнке, должны быть какие-то доплаты за использование домашней техники. Но пока ничего подобного я не видел. Директора опасаются: а вдруг ноутбук сломается, а как учитель будет за него отчитываться, а если будет использовать как-то не так?..

Кстати, хороший пример: замминистра образования Московской области рассказал, что все ученики региона, которым это необходимо, у них снабжены ноутбуками. По-хорошему, и учителей надо тоже ими обеспечить.

– В Якутии у 30 процентов школьников нет домашнего доступа к Интернету. Есть многодетные семьи, где на трёх ребят – один компьютер. Или его вообще нет. Как им навёрстывать программу? Учителям, детям и родителям потом работать сверхурочно? Летом?

Всеволод Луховицкий: Даже в Москве далеко не у всех детей есть свой ноутбук. И не у всех есть своя комната, чтобы спокойно в ней заниматься. Ситуация: сидит ребёнок, учится. А на заднем плане мама и папа что-то делают. Это наблюдает учитель и ещё 25 одноклассников. Как думаете, комфортно ребёнку в таких условиях? Сможет ли он усвоить материал?

Поэтому нельзя говорить о том, что мы сегодня внедрили дистанционное обучение. Надо честно признать: в кризисной ситуации мы как-то выкручиваемся, как-то детей пытаемся занять. Но это ещё не настоящее дистанционное образование. И надо сделать очень и очень многое, чтобы страна в целом была к нему готова. Можно пытаться организовывать дистанционные уроки для детей на семейном обучении. Но это индивидуальная работа.

Безусловно, этот кризис мы переживём. А затем придётся думать, как доучить 16 миллионов школьников, как восполнить пробелы. Самое логичное – официально продлить учебный год. Тем более что шаг к этому уже сделан: перенесены сроки ЕГЭ и ОГЭ. Если же в мае нам всем вдруг скажут – занимайтесь со своим классом дополнительно, и платить мы вам больше не можем – это будет нарушением трудовых прав учителей. И огромным стрессом, нагрузкой на ребёнка.

– Онлайн-уроки должны оплачиваться?

Всеволод Луховицкий: В трудовых договорах нигде не было прописано, что учителя обязаны вести интернет-уроки. Но, безусловно, эта работа должна оплачиваться. Работодатель должен заключить дополнительное соглашение с педагогом. Но я пока ни одного такого соглашения не видел. И уж тем более не было случая, чтобы директор решился оплачивать «дистанционку» по повышенной ставке. По-хорошему, это не к директору вопрос, а к региональной власти, которая должна поддержать учителей и направить в школу дополнительные средства.

– Зарплата учителей должна быть сохранена – но не получится ли так, что стимулирующие выплаты и надбавки, которые порой составляют 70 процентов от зарплаты, все-таки урежут? Останется мизерный оклад. И что в этом случае делать?

Всеволод Луховицкий: К нам уже обращаются учителя с такими вопросами. Были случаи, когда директора школ говорят: «Стимулирующих вам не будет, вы же не работаете». Хотя по закону школьные каникулы считаются у учителей рабочими днями и должны оплачиваться в полном объёме. Другое дело, что ситуация действительно кризисная: то удалёнка, то каникулы, то нерабочая неделя… Руководство в некоторых регионах запуталось абсолютно, и выдаёт порой даже в течение одного дня прямо противоположные указания школам. Но в итоге всё сводится к простой вещи: учитель должен договариваться с работодателем – об условиях работы, об оплате – и отстаивать свои права. Проблема только в том, что в большинстве школ профсоюзные организации не работают, и учителя – в полной власти директора.

Есть и ещё важный аспект – дополнительные платные занятия, которые учителя вели в школах. Вся система допобразования оказалась в сложной ситуации. И здесь педагогам как никогда нужна поддержка.

Ксения Колесникова
«Российская газета»